Нам кажется, что смешные и неблагозвучные имена — это проблема исключительно «чужих» языков. Скотты, Хулио, Сиси или Кумары звучат для русского уха как минимум странно, а иногда и комично. Но лингвистическая реальность куда справедливее: в других странах точно так же улыбаются, услышав вполне обычные для нас имена.
Причина проста — совпадения со словами, именами собственными или устойчивыми ассоциациями в других языках. И порой они бывают совсем не безобидными.
Фёдор
Для нас имя классическое, литературное и уважаемое. Но за границей оно часто превращается в фонетическую головоломку. Иностранцы путаются в звуках, и имя начинает звучать как набор случайных слогов. В итоге Фёдор легко превращается в «Фдар», «Фиотр» или что-то совсем экзотическое. Неудивительно, что многие в итоге выбирают псевдонимы — иногда даже фантазийные, вроде Фродо.
Настя и Анастасия
Здесь проблема не в произношении, а в смысле. В англоязычной среде короткое «Настя» слишком уж напоминает слово nasty — «гадкий», «мерзкий». Полная форма звучит благороднее и известна благодаря истории и поп-культуре, но и она иногда вызывает ассоциации с медицинским термином anesthesia. В итоге красивое имя неожиданно приобретает холодный оттенок.
Наташа
Одно из самых узнаваемых «русских» имён за границей, но с подпорченной репутацией. В ряде стран оно давно стало стереотипным обозначением девушек из Восточной Европы с сомнительным социальным статусом. Да, Наташу Ростову знают и уважают, но назвать так ребёнка иностранцы чаще не решаются, предпочитая нейтральные Натали или Наталию.
Владимир
Имя с богатой историей и княжеским звучанием. Однако в западной культуре оно прочно связано с образом Влада Дракулы. В результате имя кажется мрачным, тяжёлым и почти «вампирским». А в некоторых языковых средах оно и вовсе вызывает неконтролируемый смех из-за особенностей чтения букв.
Игорь
В западных фильмах и книгах Игорь — почти всегда персонаж второго плана: зловещий помощник безумного учёного или мрачный слуга злодея. Так имя из древнерусской истории перекочевало в мир ужастиков и пародий.
Света
Уменьшительное от Светланы неожиданно сталкивается с английским sweat — «пот». А в японской транскрипции звучит ещё менее комплиментарно, приобретая откровенно оскорбительный смысл. В итоге безобидное домашнее имя за границей лучше использовать с осторожностью.
Семён
Один из самых болезненных примеров. В английском языке слово semen имеет вполне конкретное биологическое значение, из-за чего имя вызывает неловкость, смех и нескрываемое удивление. Поэтому за границей Семёны часто становятся Сэмами или Саймонами.
Никита, Миша, Саша
Для американцев это чаще женские имена. Никита давно ассоциируется с героинями фильмов и песен, Саша — самостоятельное женское имя, а Миша не воспринимается как сокращение от Михаила. В результате в одной семье может быть Алекс — сын и Саша — дочь, без всякого ощущения странности.
Илья
Во Франции имя звучит точь-в-точь как распространённое выражение il y a — «имеется». Каждый раз при знакомстве у франкофонов возникает секундная пауза: имя это или начало фразы?
Галина и Полина
В романских языках всё неожиданно «птичье». Галина превращается в «курицу», Полина — в слово с ещё менее лестными значениями. Поэтому в Италии и Испании предпочитают Паолу и Паулину — звучит безопаснее.
Ира, Люда, Таня
Ира в Италии — это «гнев», Люда на Балканах — «сумасшедшая», а Таня по-польски буквально означает «дешёвая». Вроде бы мелочь, но ассоциации портят впечатление.
Алла
Для многих иностранцев имя звучит как прямое совпадение с именем Бога в исламе. Отсюда недоумение, смех и бесконечные вопросы — как так получилось, что девушку назвали «Аллах».
В итоге становится ясно: идеальных имён не существует. Любое слово, вырванное из родного языка и перенесённое в другую культурную среду, начинает жить собственной жизнью. И, пожалуй, это лишний раз доказывает : смеяться над чужими именами — дело сомнительное. Почти наверняка где-то в мире точно так же смеются и над нашими.
